Муромский монастырь в Пудожском районе Карелии

 

Когда мы были помоложе, то часто отдыхали на восточном берегу Онежского озера – очень живописном и малопосещаемом, в то время, месте.

Ниже приводится книга Евг. Нилова «Муромский монастырь»

– МП «Приз», Пудож, 1993.

Следует отметить, что до того, как стать краеведом, автор был секретарем райкома единственной тогда руководящей и направляющей партии.

Книга отсканирована москвичом, который вот уже более 25 лет назад приобрел в Гакугсе дом и старается пожить в тех местах как можно дольше.

Курсивом выделены мои комментарии и уточнения к исходному тексту.

Жирным шрифтом – дополнения более позднего времени.

 

 

 

 

МУРОМСКИЙ МОНАСТЫРЬ. XIV - XX ВЕК

 

К югу от Пудожа, в направлении соседнего райцентра Вологодской области, города Вытегры, протянулось асфальтированное шоссе. На восьмом километре к шоссе примыкает лесной массив: преобразованный в природный парк памяти жертв репрессий 30-40-х годов в Пудожском районе. Здесь обнаружены места массовых расстрелов и захоронений безвинно уничтоженных людей, установлен памятный знак. Чуть далее находится поселок лесозаготовителей Чернореченский. Затем на пути появляется деревня Нигижма, древнейшее поселение, бывшая вотчина Юрьева монастыря, центр бывшей Нигижемской волости. За годы Советской власти деревня изрядно поредела, церковь Пречистой Богородицы, превращенную в склад сельхозинвентаря и минеральных удобрений, сожгли нерадивые хозяева. Многие дома обветшали. Правда, в последние годы стали появляться новые дома индивидуальной застройки и архитектуры. Похоже, что появился свет в конце туннеля и близится возрождение деревни.

Дорога проходит стороной от совхозного поселка Красноборский. В не столь давние времена здесь, в лесной тиши, за озером Мурмозеро, или, по-старому, Пречистинским, стояли зенитные ракеты. Но после дела Пеньковского военное подразделение передислоцировалось, передав совхозу жилье и прочие постройки. Сейчас поселок отстроен 18-квартирными домами. Здесь расположился крупный ремонтно-машинный двор, действует водопровод, очистные сооружения. Здесь находится большая свиноферма и животноводческие помещения на 800 голов крупного рогатого скота.

Гакугса - последний населенный пункт на территории района, близкий к границе с Вологодской областью. Это древнее поселение. Здесь по переписи 1905 и 1920 годов числились деревни: Великодворская, Худоугольская, Харловская, Тучина Гора, Михалевская, Князевская, Аксинская, Силевская, в которых проживало более четырехсот человек. Здесь также наблюдается процесс сокращения численности жителей, много домов ветхих, развалившихся, с заколоченными окнами. Предприятие строит новое жилье, однако база для деятельности лесопункта истощена, и проблема занятости населения в ближайшем будущем возникает.

Среди местных жителей ходит поговорка: «Кругом болота и леса, а посредине - Гакугса».

Все деревни, составляющие современную Гакугсу, разместились на высоком холме и его подножье. Отсюда, с самой верхней точки Гакугсы, хорошо просматриваются обширные муромские болота, гладь Муромского озера и береговая стена леса по побережью озера Онежское. Там, на  западе, за стеной леса, на остром, вдающемся в онежские просторы мысе, расположился Муромский монастырь. Нет к нему путей и дорог. Затерялись и заросли тропы паломников, безнадежно разбита лесозаготовителями объездная дорога-тележница, ведущая к монастырю вдоль южного побережья озера Муромское. Лишь только после таяния снегов и льда на реке Гакугсе и озере Муромское появляется возможность для владельцев моторных лодок посетить эти места. В период навигации сюда заезжают соседи — жители села Андома Вытегорского района Вологодской области, главным образом в поисках рыбацкого счастья (мелководное озеро богато рыбой, которая при восточном ветре по короткой реке Муромке устремляется в Онежское озеро). Летом и осенью пробираются сюда одиночки и группы бродячих туристов, творя бесконтрольно богохульство над оставшимися строениями и могилами старого кладбища. Ближайшее селение Гакугса находится в 15 километрах от монастыря по прямой и до 30 километров — по трассе старой разрушенной дороги. И все же это святое место вызывает острый интерес и притягивает к себе массу туристов из многих краев нашей страны. Здесь предстает перед ними 600-летняя история монастыря.

Это по нынешним понятиям Муромский монастырь находится в труднодоступных местах. А в достопамятные времена вдоль восточного побережья Онежского озера проходил «судовый ход», по которому плыли не только «из варяг в греки», но и от причалов Господина Великого Новгорода и новой северной столицы Российского Государства Санкт-Петербурга. Дружинники, иноки, мирские люди, паломники, служивые люди проторили сюда тропы и дорожки. Посуху, санным ли путем, по воде на веслах и под парусом, по своему почину или по государственному интересу, с добрыми намерениями или богохульными и вражескими помыслами — но бывали люди в этом святом месте постоянно. И многие из этих людей оставили, в различного рода документах, свои впечатления о монастыре. Облик монастыря запечатлен на многих фотографиях.

В Московском государстве в 15-17 веках существовала практика переписи населенных пунктов в пределах национальных границ в целях упорядочения налогообложения. Перепись по Онежской пятине, в которую входили нынешние пудожские земли, при царе Иване III проводил писец Юрий Сабуров (1496 год), при царе Иване IV Гавриил Муранов и подьячий Иван Алексеев (1545 год), Андрей Лихачев и Ляпун Добрынин (1564 год), Леонтий Аксаков (1584-85 гг.), Афанасий Жеребячев (1585-86 гг.), Василий Волынский (1588-89 гг.), Тимофей Свибов (1613-14 гг.), Андрей Плещеев и подьячий Семенка Кузьмин (1582-83 гг.), Суторма Корнеев и дьячок Посник Дементьев (1614-15 гг.), Петр Воейков и Иван Логовений (1615—1619 гг.), Иван Воейков и Третьяк Копнин (1620-22 гг.), Никита Панин (1627-29 гг.), князь Долгорукий, Иван Диков (1657 г.), Сергей Малой и Дружинка Протопопов (1658-59 гг.), Петр Лопухин (1676 г.), князь Яков Мышецкий (1678-79 гг.). В писцовых книгах этих людей упоминается о Муромском монастыре.

В 1813 году в Санкт-Петербурге вышла в свет книга «История Российской иерархии». В пятом томе этой книги помещено «Завещание инока аввы Лазаря Муромского». В большом и довольно обстоятельном документе рассказывается об образовании Муромского монастыря. Исследователи утверждают, что писец Тихон Васильевич Баландин имел список этого «Завещания».

В книге «Русские епархии в XVI—XIX веках», вышедшей в 1897 году, И. Покровский дал описание Муромского (Успенского) монастыря.

В «Христианских чтениях» за 1886 год опубликованы труды митрополита Макария «История Российской иерархии» и «История Русской церкви», в которых упоминается о существовании архива Муромского монастыря.

О Муромском монастыре писали исследователи Докучаев-Басков, Е. Барсов, К. Петров, академик Озерецковский, Л.В. Даль. В 1906 году в Петрозаводске вышло издание «Старая Пудога» с XIV по XVIII век» (историко-бытовой очерк). Это произведение написал сын нигижемского священника из Пудожского уезда, действительный член императорского Санкт-Петербургского археологического института, преподаватель Олонецкой духовной семинарии Николай Семенович Шайжин. В нем автор довольно детально исследовал историю пудожской церкви и Муромского монастыря. В Санкт-Петербурге в библиотеке бывшего музея атеизма хранится «Полное иллюстрированное описание всех православных монастырей Российской империи и на Дону». Здесь имеются фотоснимки и Муромского монастыря.

 

 

НАСТОЯТЕЛИ, ИГУМЕНЫ, СТРОИТЕЛИ МУРОМСКОГО МОНАСТЫРЯ.

 

ЛАЗАРЬ МУРОМСКИЙ

Время донесло до наших дней документ, позволяющий представить возникновение и становление этой православной обители и человека, ставшего ее основателем. Исследователи назвали этот документ «Завещанием». Составленное на церковно-славянском языке, очень схожим с болгарской «кириллицей», оно является любопытным повествованием о жизни основателя монастыря, о вполне конкретных личностях Новгородской республики и далекой от нас Византии, о имевшихся в те времена исторических фактах.

«Аз, многогрешный инок, Лазарь Римский обители Высокогорския, постриженник отца нашего игумена Афанасия Дискета...» - так начинает повествование о себе и о будущем монастыре его основатель.

Исследователи прошлого века дают неоднозначную оценку этому документу и личности основателя монастыря. Барсов считал, что Лазарь был третьим подвижником на Обонежье, организатором и основателем первоначальной культуры и гражданского развития пудожского края. Спорна, по мнения исследователей, и дата возникновения монастыря. Одни утверждают 1189 год от Рождества Христова, другие - 1350 год, то есть поддерживают дату, указанную в «Завещании». Но, поскольку не выявлено альтернативного документа, при освещении истории создания монастыря и личности Лазаря, необходимо исходить из «Завещания».

Итак, кто же такой Лазарь Муромский?

Преподобный Лазарь Муромский был грек по национальности, родом из Константинополя. В своем родном городе он принял иночество в Высокогорском монастыре от старца Афанасия Дискота — строителя многих обителей. Затем преподобный 8 лет находился под руководством кесарийского епископа Василия. В 1343 году епископ Василий, желая укрепиться духовным благословением русской церкви, отправил преподобного Лазаря, как знатока иконописи, с иконами и дарами к Новгородскому святителю Василию (память -10 февраля, 4 октября, 3 июля). Преподобный Лазарь должен был сделать для Кесарийской епархии список с великой Новгородской святыни - иконы Софии, Премудрости Божией (память 15 августа) и составить описание новгородских церквей и монастырей. Встретив преподобного, Новгородский святитель до земли поклонился гостю и благословил его остаться в устроенном им монастыре. Десять лет верно служил преподобный Лазарь святителю Василию, а в 1352 году, после кончины святого архипастыря, он «своими руками одел в готовые одеяния святое тело и много пролил слез». Опечаленный тем, что лишился он теперь обоих своих наставников (о кончине кесарийского епископа преподобный узнал ранее по письмам), преподобный Лазарь думал возвратиться на родину. Но вскоре во сне ему явился святитель Новгородский и указал «идти в северную сторону к морю, к острову Мучь, на озере Онега» (Муромский остров на Онежском озере). А в скором времени и его первый наставник, епископ Кесарийский, во сне повелел ему идти на то же место и основать обитель. По летописям известно, что в то время новгородцы предпринимали первые попытки обратить в христианскую веру народы, населявшие Поморье. Но не сразу смог попасть святой Лазарь в те земли - владелец «острова» Новгородский посадник Иван Фомин долго не уступал его. Усердно молился преподобный Пречистой Богородице и святому Иоанну Предтече и плакал у гроба святителя Василия. И упорство землевладельца было сломлено: однажды самому Ивану Фомину святитель Василий явился в «грозном виде» и приказал отдать «остров» «другу нашему Лазарю», ибо там «прославится имя Матери Божией». Прибыл святой Лазарь один на благословенное место. Поставил крест, хижину и «малую храмину» - часовню. Вскоре о нем прослышали жившие у озера лопари и чудь, и много страданий пришлось ему претерпеть от них: они спалили его хижину, вредили чем могли, не раз били его, гнали с «острова», преследовали, чтобы убить. Но Бог и Царица Небесная охраняли Своего угодника. На месте сожженной хижины преподобному Лазарю явилась чудом уцелевшая от огня икона Успения Пресвятой Богородицы, которой его благословили при постриге и Глас повелительный был от нее:

«Неверные люди станут верными, будет единая Церковь и единое стадо Христово. Поставь на сем месте церковь в честь Успения Пресвятой Богородицы». В другой раз видел святой, как это же место благословила «Жена светолепная, сияющая золотом и благообразные мужи поклонились ей». А вскоре к преподобному пришел сам старейшина лопарей и просил исцелить слепорожденного ребенка: «...тогда мы уйдем с острова, как приказывают твои слуги». Понял преподобный Лазарь, что это Ангелы Небесные, и возблагодарил Господа. Он исцелил слепого ребенка, прочитав над ним молитву и окропив святой водой. После этого «злые люди» покинули остров, а отец исцеленного впоследствии стал монахом, и все сыновья его крестились. С тех пор к преподобному стали приходить многие из дальних мест — он их крестил, постригал в иночество. Пришли к нему и его соотечественники из  Константинополя - святые иноки Елеазар, Евмений и Назарий (память 4 июня) - будущие основатели Предтеченского монастыря в Олонецком крае. Побыв в Новгороде, святой Лазарь получил от епископа Моисея  (1352—1360 гг.) благословение на устроение монастыря, антиминс и священные сосуды. Были построены церковь в честь Успения Пресвятой Богородицы - первая во всем Поморье, церковь Воскресения Лазаря, а также деревянная церковь святого Иоанна Предтечи с трапезой. До глубокой старости устраивал и укреплял Муромский Успенский монастырь его ревностный настоятель преподобный Лазарь. Время кончины было открыто ему в видении его верным покровителем святителем Василием Новгородским. Выбрав с братией достойного преемника себе - афонского старца Феодосия, причастившись Святых Животворящих Тайн и благословив всех, святой Лазарь отошел ко Господу 8 марта 1391 года в возрасте 105 лет. Погребли его в часовне, рядом с церковью в честь Успения Пресвятой Богородицы. Житие святого было записано старцем Феодосией со слов самого преподобного. В середине XV века в обители преподобного Лазаря Муромского игуменом был преподобный Афанасий.

В «Завещании» Лазаря часто упоминается «остров Мучь», или «остров на Муромском». Современный ландшафт окрестностей озера Муромского не имеет даже намека на островное положение монастыря. Русская православная церковь причислила преподобного Лазаря к лику святых и отмечает этот день 21 марта по новому стилю.

Исследователи более позднего периода развития монастыря связывают имя Лазаря с маленькой часовней, которую он построил вместе с братией. В газете «Зодчий» за 1877 год Л.В. Даль поместил рисунок маленькой кладбищенской церкви Лазаря. По его описанию, это микроскопическая церковь, ее сени клетчатые, а не рубленые, двери и ставни - без навесок, на шипах из дерева. Несколько странная рубка стен - паз выполнен в нижнем бревне. Иконостас церковки сведен до минимума, отверстие заделано доской - ранее на ней был образ благоразумного разбойника, изображенного на северных дверцах, как первого вошедшего в рай человека. Большое же отверстие - это царские ворота, каждая доска которого есть икона. В церкви много икон, пожертвованных в разное время. Даль полагал, что церковь эта построена в XVI веке.

Часовня Лазаря хорошо сохранилась до наших дней благодаря тому, что над ней в конце прошлого века была выстроена церковь-футляр. В 50-х годах реставраторы разобрали часовню Лазаря и установили в музее Кижи, где она сейчас и находится.

 

ФЕОДОСИЙ

Как явствует из «Завещания», правопреемником Лазаря на посту настоятеля монастыря и руководителем обители стал священноинок Высокогорской обители, «премудр бо книжной мудрости», старец Феодосии. Носил он «вериги тяжки на теле своем...». При нем в монастыре была построена трапезная.

 

ПРЕПОДОБНЫЙ АФАНАСИИ

Третьим главой монастыря считается преподобный Афанасий. Его, носившего на своем теле вериги, православная церковь считает чудотворцем. Афанасий как руководитель монастырской братии впервые стал именоваться игуменом.

В отличие от других исследователей Барсов полагал, что первоначальником и создателем обители как монастыря являлся игумен Афанасий. По его мнению, монастырь уже в 1387 году владел крестьянами. При допросах в 1537 году крестьяне говорили: «...крестьяне Муромского монастыря... Отцы наши жили 80 лет за теми монастырскими старцами, а сами есьмя живем 70 лет за ними же после отцов наших».

С годами и десятилетиями ширилось и крепло влияние монастырского причта на близлежащие земли и селения, он стал, говоря современным языком, «на слуху», в Новгороде. В те времена было обычным явлением дарить церкви и монастырям «отчины» и «дедины», то есть, земли отца и деда, на помин души своих усопших родителей.

По летописям известно, что великий князь Новгородский Василии Иванович Вячеслав дал (но неясно в какое время) «свою и отчину своей матери, в Муромский монастырь, лесу, землю, пожни в Гакугсе, деревню его и всю часть, и с теми деревнями пожни и полешие земли и лес, и всякие ловища и перевесища по старому их владению, а еть игумену и всем священникам и всем старцам Муромского монастыря во веки, а что ловища в Муромском озере и в реке Муромской, и около Муромского Носу и в сельгах тоже, и в Гакугсе и теми владеть того же Муромского монастыря игумену и всем старцам»... В 1483 году некий Панфилий Селифонтович дал в Муромский монастырь дополнительный вклад. По справке писца Юрия Сабурова, в 1496 году за Муромским монастырем числилась удаленная от него к северу деревня на Уножском острове: «...двор О. Семенка  да его дети Муромского монастыря,  двор Ульян Семенов, двор (...) с.  Иги, сеют рожь два короба, а сена косят 15 копен обжа, а доходы монастырю 10 бел, а из хлеба четверть, да сыра да масла мерка и по старому письму деревня два двора, а людей пять человек, обжа треть сохи, и при старом письме прибыл двор да три человека, а доходы монастыря 10 бал, а из хлеба четверть, да сыра да масла мерка...».

 

ИГУМЕН ЕФРЕМ

В 1508 году во главе монастыря находился игумен Ефрем, по настоянию которого и заказу был отлит колокол весом 16 пудов, о чем и была сделана надпись на колоколе.

 

ИГУМЕН ЛАВРЕНТИЙ

1537-1539 годы - время правления игумена Лаврентия. Этот человек записал в историю монастыря скандальные страницы. Дело в том, что один из вкладчиков, Панфилий Селифонтович, разделил свою вотчину на пудожских землях между двумя монастырями - Муромским и Палеостровским. Однако границы были указаны нечетко, на местности не были размежеваны, и это обстоятельство породило конфликтную ситуацию. Монахи Муромского монастыря считали, что деревни Унойгуба, Чажва, Перхнаволок, Лукостров, Марнаволок, упомянутые во вкладной Панфилия Селифонтовича, принадлежат им и требовали с крестьян оброк. Крестьяне же этих деревень признавали над собой покровительство Палеостровского монастыря. В судебном протоколе по этому делу было записано следующее: «...Деялось господине, в Великий пост лета 7045 года во вторник на шестой неделе приехали те старцы Муромского монастыря Левонид и Варлаам, да и с теми слуги, з Гридею, да с Васюком и со многими людьми на наши монастырские деревни Палеостровского монастыря разбоем, Кузьмина сына и наших крестьян били и грабили, и вязали, а грабежу взяли из монастырской житницы хлеба двестей полтретью да шесть кокотов сетей плавучих да 15 переметов сиговых...».

Так возникло судное дело между Муромским и Палеостровским монастырями. Причем инициатором возбуждения этого судного дела выступил, как ни парадоксально, причт Муромского монастыря: «...Ле­та 7045 (1537 г.) бил челом Государям Великим князьям Муромского монастыря игумен Лаврентий с братией на Палеостровского игумена Корнилия и на его братию...». Узнав об этом, игумен Палеостровского монастыря Корнилий тоже подал челобитную. Эти челобитные достигли государя и последний дал грамоту дворецкому Ондрию Федоровичу Ласкиреву и дьякам Ивану Вязге Офанасьевичу, сыну Сукова, да Никите Васильеву, сыну Великой, дать на монастырские земли и ловли судей Третьяка Кривякова, Опира Михайлова.

Суд состоялся 14 сентября (по старому стилю) 1537 года, вероятно, в Кижах. На суд прибыл игумен Корнилий и старосты семи погостов. Игумен Лаврентий на суд не явился, прислав вместо себя «старцев» Леонида и Варлаама и их слуг Гридю Широкого и Васюка Чалца. «...А в суде сидели люди добрые: Ерш Сергеев сын старосты, Никита Михайлов, сын Сидорова из Кижского погоста, да Шуйской волости староста Иван Денисов сын, да Шуйской волости Денисей Офонасьев сын, Носка, да Челможские волости староста Григорей Федоров Горбачев, да Шальские волости староста Данила Никитин сын Юсов, да Семен Васильев сын Оштиков из Шалы, да Еремей Панфильев сын Куков староста Купецкого погоста, Смолен из Нигижмы. А сей судный список писал дьяк святого Спаса нашего Шальские волости Олешко Еремеев сын...».

Суд заслушал показания представителей обоих монастырей, старост погостов, опросил очевидцев разбоя и самих потерпевших. Муромцы заявили, что палеостровцы силком запахивали их землю (в Уной губе, Чажве, Перхнаволоке и Марнаволоке), ловят рыбу, ставят вешки в свою пользу, отняли починок на Марнаволоке, поставили Микулкин починок на Перхнаволоке, резали невода, за 13 лет нанесли убытков на 100 рублей и т. п. В ответ на эти обвинения игумен Корнилий привел дарственную грамоту Панфилия Селифонтовича на эти земли. Законность владения землями подтвердили старосты, потерпевшие и даже те свидетели, которых выставили от себя муромцы.

Леонид, Васюк, Гридя, Варлаам, не имея других документов, подтверждающих их право на Унойские земли, вели себя на суде скверно, перебивали свидетелей и представителей Палеостровского монастыря. Старец Леонид на суде «сильно вопиял». Последним их аргументом было требование выделить от Палеостровского монастыря борцов, выйти с ними на поле, вступить «в бой» и чья возьмет, то и будет прав.

Суд сверил тексты вкладных документов с описью Сабурова, установил, что в книгу было внесено не все. Решением суда игумен Корнилий был оправдан, а игумену Лаврентию предъявлено обвинение в незаконности посягательств на Унойские земли и иск на «двести пол-третьяца коробей ржи, да 3 рубля в московских з гривною московскою». Микулин починок на Перхнаволоке был также возвращен Палеостровскому монастырю.

Летом 1539 года царь Иван Васильевич (Грозный) дал указание кижскому старосте Спиру Михайлову, как разделить меж монастырями то, что еще не было поделено. Окончательный правёж был закончен 18 июня 1540 года с выдачей деловой разъезжей грамоты. После этого в обоих монастырских кругах воцарилось спокойствие.

Иск обоих монастырей стоил 142 рубля московских, 235 коробьев ржи, не считая убытков от разорения. По мнению исследователей прошлого века, величина штрафа говорила о способности Муромского монастыря выплатить его и о довольно крепком благополучии монастырского хозяйства.

 

ИГУМЕН ЗОСИМА

После Лаврентия руководство монастырем принял в 1583 году игумен Зосима. При нем монастырю принадлежало семь деревень - в Андомском погосте, на Гакугсе и под монастырем. В самом монастыре имелась церковь Лазаря и церковь Рождества Иоанна Предтечи и церковь Успения Пресвятой Богородицы, деревянная, верхнешатровая, а также 19 келий, келья игумена, келья черного попа Мисаила, келья келаря Иосифа и 16 келий для братии численностью 35 человек. За монастырем находился скотный двор, в котором жил коровник Терешка Ондреев и конюшня. При них жил и дворник. Кроме деревень, в состав владений монастыря входили пустошь Борисовская, Березовец, Тетеревиное, Гора.

 

 

ИГУМЕН ИОСААФ I

В 1586 году Зосиму сменил игумен Иосааф I. Период нахождения у руководства монастырем Зосимы и Иосаафа I отмечался неблагоприятной внешнеполитической обстановкой в государстве. Россия вела Ливонскую войну с Ливонским орденом, Швецией, Польшей и  Великим княжеством Литовским за выход к Балтийскому морю. Война для России шла неудачно. Боевые ливонские отряды «свейских немцев» проникли даже в пудожские земли. Войдя в Муромский монастырь, они ограбили библиотеку, подожгли главную, только что отстроенную Иосаафом I, церковь монастыря — Успенскую, и сожгли также монастырскую ограду и часть деревень, принадлежащих монастырю, существенно подорвав экономическую базу монастыря.

Через 17 лет в пудожские края вновь вторглись боевые отряды польско-литовских интервентов и «русских воров», снова запылали крестьянские избы, церкви, прочие строения.

 

ЧЕРНЫЙ СВЯЩЕННИК МИСАИЛ

Иосаафа I сменил черный священник Мисаил, руководивший монастырем с 1623 по 1629 год. В эти годы монастырь посетил писец Долгорукий, который зафиксировал состояние монастыря: «...две церкви (Лазаря и Иоанна Предтечи), книги, колокольница рубленая, верх шатровый, колокол в 20 пудов, колокол в 16 пудов, колокол в 12 пудов, колокол в 6 пудов и два зазвонных колокола в два пуда. На .монастыре 13 келий черного священника Мисаила, келаря Пафнутия, казначея Матвея, гостиная и девять келей со старцами и служками. За монастырем - коровник и конюшня, пашня паханая, церковь Лазаря; монастырские деревни в Мусовском носу Роди Ермолина, деревня, что была пустошь на Андоме, Каменка, деревни на Гакугсе - Князева, Скмкова, Гора, Харловская, Михалевская, деревни в Шальском погосте - Лукостров, Кургилова, Карельщина. Всего в 8 деревнях и 2 пустошах числилось 30 дворов крестьянских, а людей в них - 34 человека, да пять дворов бобыльских, а людей в них 6 человек...».

 

СТРОИТЕЛЬ ИЛЛАРИОН ЗАПОЛЬСКИЙ

Илларион Запольский возглавил монастырь в 1650 году. Это было время патриарха Никона, время гонения раскольников и их отчаянной борьбы с никонианством. Совсем невдалеке от монастыря, в Курженской пустыни, в 1650 году состоялся раскольничий собор.

Почувствовав слабость монастырского влияния, крестьяне стали отбирать монастырские земли в свою пользу. Чтобы предотвратить дальнейшее разорение монастыря, теперь уже от собственных крестьян, Илларион обратился с челобитной к царю Алексею Михайловичу о выдаче новой Грамоты, ибо имевшиеся ранее межевые грамоты были уничтожены «немецкими и литовскими людьми». Такая Грамота «от царя и Великого князя Алексея Михайловича всея России...» была направлена в Заонежье воеводе Елагину с поручением послать надежных людей и отвести монастырскую землю «по старым крепостям» и велеть им владеть этой землей, с «Грамоты» снять список, а ее саму отдать строителю старцу Иллариону в монастырь. Под «Грамотой» учинена подпись: - Писана в Москве лето 7158 года (1650 год) января в 4-й день. А у подлинной грамоты  пишет дьяк Алмаз Иванов...».

 

ИГУМЕН АФАНАСИЙ II

При игумене Афанасии II в 1673 году была перестроена обветшавшая деревянная церковь во имя Иоанна Предтечи.

 

ИГУМЕН ИОСААФ II

В период правления монастырем игуменом Иосаафом П в 1688 году ??? при монастыре образовались пустыни - Кедринская (Лодейнопольская), Курженская (Олонецкая), Рубежская (Вытегорская), Сунорецкая (Петрозаводская), Петропавловская, Кенорецкая.

 

СТРОИТЕЛЬ ИОСИФ

Иосиф возглавлял монастырь с 1784 по 1785 год (видимо ошибка – 1684-85 г.г.). При нем монастырю была отписана мельница на реке Самина (Вытегорский район) по грамоте царя Иоанна и Петра Алексеевичей. Иосиф стал последним строителем -  управляющим монастыря.

 

НАСТОЯТЕЛЬНИЦА НЕОНИЛА

В 1786 (видимо ошибка – 1686) году в монастыре произошли необычные события, перевернувшие устоявшиеся традиции и повседневный быт. В этом году в Муромский монастырь стали переселяться старицы во главе со своей настоятельницей Неонилой.

Сам факт переселения стариц и покатившиеся по деревням известия о новом, чужом причте в монастыре повергли многих жителей окрестных деревень в уныние и печаль. Оправившись от этого неприятного известия, они все же составили коллективную жалобу. И пришла в Патриарший приказ челобитная крестьян Андомского, Вытегорского и Пудожского погостов следующего содержания:

«Великим Государям царям и Великим князьям Иоанну Алексеевичу, Петру Алексеевичу и Великой государыне благоверной царевне и Великой княгине Софье Алексеевне, всея Великие и Малые и Белыя России самодержцам бьют челом сироты ваши Олонецкого уезда дворовые крестьянишка Андомской, Вытегорской и Пудожской волостей старостишки Аверка Афанастьев, Федоска Васильев, Федька Евсевьев и рядовые крестьяне Якушка Козьмин, Прошка Тимофеев и все Муромского Успенского монастыря вкладчики...».

У челобитников были все основания жаловаться. В период ливонских войн, боях с польско-литовскими интервентами многие из них были ранены, попали в плен к неприятелю и потеряли там здоровье, вернувшись домой увечными. От государства помощи бывшим воинам и ратникам не было никакой и, чтобы дожить спокойно до смертного часа и в призрении, они бесплатно работали на монастырь с условием, что, когда потеряют способность работать, будут приняты в монастырь для призрения. Приход же Неонилы со старицами разрушил все их надежды, многие остались без призрения, скитаясь по дворам, умирая от невзгод и лишений.

В Новгородском приказе, куда поступило распоряжение Патриаршего приказа разобраться по челобитной, воцарилось недоумение - каким образом старицы попали в Муромский монастырь? Ведь им был дан Вознесенский монастырь (в истоке реки Свирь).

Оказалось, что в свое время игуменья Неонила с сестрами била челом: построили они девичий монастырь и церкви Ильи и Введения Пречистой Богородицы. И в том же году архимандрит Макарий Тих­винского монастыря отнял их монастырь и землю на себя. Митропо­лит Корнилий приискал им пустующий мужской монастырь на реке Свирь во имя Вознесения Христова - там жило всего 4 старца.

Через год Неонила вновь пишет челобитную с просьбой передать им земли и другое имущество Брусенского Никольского монастыря, в котором жило три старца. По этой челобитной Корнилию дали право решать самостоятельно.

Тем временем Патриаршему приказу пришло разъяснение, что мужских монастырей много, а старцев мало. Девичьих же монастырей нет, в Олонце живут 128 стариц, в Заонежье - 186 стариц, и живут они на погостах у церквей и по деревням в мирских избах.

Тогда патриарх повелел старцев из Муромского и Клименецкого монастырей перевести в Палеостровский монастырь, а также учинить девичий монастырь. С этим поручением игумен Васильевского Ладожского монастыря Варлаам и прибыл в Муромский монастырь. Старцев перевели, и в монастыре утвердилась Неонила со своими старицами. Однако через два года, в 1788 году (видимо ошибка – в 1688, т.к. патриаршество в 1788 году было давно упразднено) настоятельница Успенского Муромского монастыря Неонила умерла и была погребена за алтарем церкви Лазаря, над ее могилой был сооружен большой крест и учинена надпись. Девичий монастырь прекратил свое существование.

В этом же году Муромский монастырь был упразднен и обращен в безприходскую церковь, с определением для богослужения белого священника и двух причетников. видимо ошибка на один век

 

ИГУМЕН ТАРАСИЙ

В 1764 году из Важеозерской Задне-Никифоровской пустыни был переведен в Муромский монастырь и назначен его игуменом Тарасий. Он руководил обителью до 1773 года. В эти годы монастырь, из-за строгих указов императора Петра Первого (в это время правила Екатерина II) о запрете постригаться в монахи, обезлюдел, пришел в упадок, был оставлен за штатом и использовался как больница для немощных.

Тарасий предпринял попытку возродить монастырь в соответствии с его Уставом. В этих целях он обратился к пудожскому купечеству. На его просьбу откликнулись и дали средства петербургский и пудожский купец, потомственный и почетный гражданин Пудожа И.И. Малокрошечный и на обустройство монастыря - зять Малокрошечного А.П. Базегский.

С изданием новых штатов Муромский монастырь был причислен к Свирскому монастырю, от которого назначались строители.

 

СТРОИТЕЛЬ ПАФНУТИЙ

Строителем монастыря с 1783 года стал Пафнутий. Он не был монахом, но фактически руководил монастырем с 1775 года в течение 13 лет. Пафнутий был человеком своенравным, держал в монастыре беглых беспаспортных людей. Ему запретили использовать труд таких людей, но он не внял предупреждению и прослыл неисправимым. По указу викария Иоаникия его отстранили от руководства монастырем.

Видимо в 1788 году монастырь и был упразднен.

 

БЕЛЫЕ СВЯЩЕННИКИ

Первым белым священником был назначен Иаков Ларионов служивший здесь с 1788 но 1798 годы. Его сменил Феофилакт Терентьев, бывший с 1798 по 1825 год. Третьим белым священником стал Козьма Феофилактов, прослуживший в этом чине вплоть до повторного восстановления в 1867 году статуса монастыря. Его заботами был построен каменный храм Успения Пречистой Богородицы с каменною колокольней. По завершении строительства храм был освящен 24 июня 1866 года. Освящал его уже другой священник. Василий Бланков.

 

СТРОИТЕЛЬ ИЕРОМОНАХ ФЕОДОСИЙ

В 1867 году последовало высочайшее разрешение на восстановление статуса Муромского монастыря. Открыл его строитель-иеромонах Феодосии.

Открытию монастыря предшествовал ряд событий. Купец Малокрошечный обратился к архиепископу Аркадию с просьбой восстановить монастырь. На эти цели он жертвовал 10 тысяч рублей и был готов внести их в банк. Просьба была принята. Указом по Олонецкой духовной консистории от 11 июня 1864 года была образована комиссия в составе благочинного, священника Шальского прихода Матвея Попова, священника Муромской приходской церкви Василия Бланкова. Комиссия пришла к выводу о возможности восстановления монастыря, в котором очень хорошие земли.

Но архиепископ Аркадий, не веря комиссии, послал Нафанаила в Пудож к Малокрошечному, и в Муромский монастырь. В своем отчете от 20 ноября 1864 года Нафанаил писал о состоянии бывшего монастыря:

«...Из жилых помещений - три деревянные избы. В одной из них живет священник, а две другие - пустые. Четвертый дом, где живет пономарь Охотин, построен его отцом, священником Козьмою Феофилоктовым на свой счет. При этом доме и доме священника имеются помещения для скота, три амбара, рига с гумном, баня. Все здания стары, требуют ремонта. Поставлены без всякой симметрии. В монастыре имелись средства - 2500 рублей, из них за иконостас надо заплатить 1700 рублей. Малокрошечный дает сверх 10 тысяч еще 200 рублей.

Священник Муромской приходской церкви Василий Бланков сообщил, что известный петербургский купец Русанов, у коего в настоящую зиму заготовлялся лес в Гакугской даче, по открытии монастыря также обещал пожертвования. По целому ряду фактов перспектива восстановления монастыря определялась как обнадеживающая: Муромский монастырь был богаче Клименецкого, так как имел хорошие земли и покосы, а также и леса - урочище Гайка в Полянке (близ Гакугской церкви), урочище под деревней Михалевская, урочище Ситное, урочище на устье реки Андомы, урочища при деревне Ганевой, на Сормовском устье, на монастырском поле в Гакугсе, в Руданках 4 десятины, на Рандоручье. Сенные покосы монастыря размещались на Березовце, на Сорме (большой, Восьмиверстной), на Сорме малой (Трехверстной), в Петручье, у Камня, на Суе, на Суйском омуте, на Гайке, на Лухтручье, на Борисовой Сорме, на пустоши Каменное, на Сорме у брода. Издревле была пахотная земля на Тетеревиной Горке. Строевой лес монастырский размещался на Тюляносе и на Тетеревиной Горке.

В монастыре вылавливалось много рыбы, и пономарь Охотин продавал ее на 100-200 рублей в год.

Помимо пожертвований на восстановление монастыря и природных ресурсов, по сведениям Бланкова, купец Малокрошечный дал неприкосновенный фонд в пятипроцентных билетах, до 500 рублей дохода. Доходы от молебнов должны составлять примерно 500 рублей в год. Хлебом монастырь запасался за счет проходящих в летнее время через Вытегру хлебных караванов, до трех тысяч пудов в год.

Однако намерения купца Малокрошечного и созданной комиссии натолкнулись на чье-то упорное сопротивление. К тому же в 1863 году внезапно скончался жертвователь купец Малокрошечный. Переписка о восстановлении монастыря длилась несколько лет, и лишь в марте 1867 года Синод дал указ на восстановление монастыря, но с условием, что там будет приют для престарелых и увечных.

 

ИЕРОМОНАХИ ФЕОДОСИЙ И ОНИСИМ

Первыми насельниками после восстановления обители в статусе монастыря стали иеромонах Феодосии и строитель Мисаил. Официально монастырь был открыт 24 июня 1867 года.

Дата эта была выбрана не случайно. По существовавшим в монастыре традициям 23-24 июня ежегодно был праздник Владимирской иконы Богородицы и Рождество Иоанна Предтечи. В эти дни устраивались крестные ходы: 23 июня - ко кресту в поле (это место посещалось со времен Лазаря) и 24 июня - к церкви Лазаря, в рощу.

После Феодосия и Мисаила некоторое время у руководства монастырем находился иеромонах Онисим, бывший из раскольников Выго-Лексинских скитов.

Докучаев-Басков приводит описание монастыря этого периода:

«...На муромском носу белеется каменная, с такой же колокольнею, церковь во имя Успения Пресвятой Богородицы с двумя приделами - Рождества святого Иоанна Предтечи и преподобного Иоанна Рыльского. Строители... к сожалению, не поставили каменную церковь над могилой преподобного Афанасия... Церковь строилась рукою неумелою, неискусною и неопытною. Много в ней недостатков и недосмотров. Пожалел об этом и Малокрошечный. Он хотел построить еще одну каменную церковь, маленькую, над могилой Афанасия, но не успел. Вблизи каменной церкви стоит небольшая ветхая церковь во имя Богоявления Господня, построенная 115 лет назад, в 1770 году. За алтарем Успенской каменной церкви стоит деревянная часовня над могилой преподобного Афанасия, над ней же деревянная гробница с изображением Афанасия. Здесь же хранятся вериги и каменный жернов, которым братия молола хлеб. Здесь же рядом двухэтажный деревянный дом, где жил настоятель. Кругом - низкая ограда, с северной стороны из кирпича, а с трех прочих сторон - из булыжного камня. За оградой стоит скотный двор.

Церковь Лазаря... В недавнее время над ней устраивали нечто вроде футляра или навеса. Церковь Лазаря построена с пазом не в верхнем бревне, а в нижнем, и проложена берестой... Потолка нет. Рисунок этой церкви есть в газете «Зодчий», №№ 11-12 за 1877 год. Двери и окна - без навесов, на шипах. Кем и когда построена эта церковь -- вопрос спорный. Но академик архитектуры Даль опровергает это, ибо он 30 лет назад видел такой способ рубки и считает, что церковь построена в XVI веке. Три писца не упоминают о том, что ее построил сам Лазарь. Есть церкви, которым по 300 — 350 лет. Но и в древности даже церкви, построенные из лучшего леса, стояли лет по 40—80. Даже здесь, в монастыре, церковь Богоявления Господня, через 90 лет пришла в ветхость. Над самою могилой стоит рака с изображением (Лазаря). Некоторые деревья-великаны из рощи Лазаря - современники если не Лазаря, то Афанасия...».

В 1905 году газета «Олонецкие губернские ведомости» опубликовала впечатления одного из паломников, посетившего Муромский монастырь. Автор, укрывшийся под псевдонимом «Олончанин», писал:

«Муромская обитель - великая святыня для окрестных жителей. Каждое лето, 23-24 июня, она видит в своих списках множество богомольцев. Вы вступаете в нее через железные ворота. Прямо перед вами на зеленой, чуть приподнятой лужайке - три монастырские церкви: большая каменная Успенская с высокой колокольней; на восток от ее алтаря - другая, памятник XVIII века - Богоявленская, деревянная; а за зеленой крышей Успенской церкви сверкает белыми главами каменная, из необлицованного еще кирпича, изящная по архитектуре Всехсвятская церковь.

У стен ограды, в углах, с обеих сторон от ворот, помещения братии (до 10 человек) и настоятеля, два белых двухэтажных корпуса с зелеными, как и на церквях, железными крышами. Рядом с настоятельским корпусом, за Успенской церковью, недавно выстроен новый каменный двухэтажный корпус с трапезною, церковью в честь святителя Николая. С высокой колокольни раздается мощный благовест ко Всенощной... Едва замер торжественный трезвон колоколов, как полилась дивная мелодия наших древних «гласов».

На величание выходит уволенный сединами старец-настоятель, более 30 лет управляющий монастырем. Сам из крестьян, умный, весь ушедший в заботы об обители, он очень близко держится к народу и пользуется большой популярностью и любовью.

Утром отправляемся во Всехсвятскую церковь, где служат молебен над гробницей преподобного Афанасия. Церковь эта приятно поражает своей белизной и на фоне последней резко выступающим дубовым темным иконостасом с иконами строгого письма по золоту. За правым клиросом блестит в богатой серебряной ризе большая икона Успения Божьей матери. По преданию эта икона - увеличенная копия с иконы времен преподобного Лазаря, исчезнувшей, быть может, в пожаре Успенской церкви в XVI веке или во время литовского разорения 1612 года.

Гробница преподобного Афанасия стоит в нише на левой стороне церкви. После молебна богомольцы с благоговением рассматривают хранящиеся подле гробницы преподобного тяжелые железные вериги.

Солнечные часы, поставленные около церкви, показывают «9», начинается благовестие, и все спешат в Успенскую церковь.

Раздается трезвон - и из Успенской церкви появляются кресты, хоругви, иеромонахи в блестящих ризах и черных клобуках с иконами, маститый настоятель с крестом и пестрые толпы богомольцев. У всех желание облобызать святую икону, пройти под нее, побыть под ее священной тенью. Икона высоко парит над нарядной толпой, ярко пе­реливаются серебром ризы в лучах солнца. Какой-то заезжий любитель-фотограф торопится заснять картину на память.

Минуя пожарище двухэтажной гостиницы (сгорела зимой 1902 года, затем выстроено такое же здание на берегу Онего), крестный ход двинулся в поле. Здесь воочию убеждаешься, как прекрасно поставлено в обители сельское хозяйство. Новинки сельского хозяйства, заведенные заботами неутомимого о. Онисима, - предмет большого любопытства и удивления со стороны богомольцев.

Но вот и крест святого Лазаря. Под древним навесом стоит он массивный, из целых отрезков толстого обтесанного бревна и, ветхий, стоит возле дороги. Весь крест исписан целыми, непонятными по значению, рядами разных букв славянской азбуки...

Кончился молебен, опять загудели колокола, опять зареяли хоругви и кресты, ход тихо двинулся в обитель.

После братской трапезы спешим посетить Лазареву рощу, поклониться мощам преподобного Лазаря.

Озеро взволновалось. Вдали виднеется большая сойма под парусами, возвращающаяся с рыбной ловли. В монастыре таких сойм не­сколько, и все прекрасно оборудованы. Вообще рыболовство здесь удачно и от продажи сигов, лососей, палий обитель получает большой доход.

В роще - большая часовня-футляр. Спешим войти в нее. Перед нами - церковка во имя Воскрешения святого праведного Лазаря, а за ее алтарем - гробница над мощами основателя обители... Перед царскими дверями, на половинках которых написаны Василий Вели­кий и Иоанн Златоуст, под потолком висит древнее паникадило в виде простого железного обруча. Выше царских ворот, на узкой доске дли­ной от стены до стены, очень древняя надпись вязью. На одном конце, как удалось разобрать, написан тропарь «Общее воскресенье». Северные двери заменяла простая сосновая доска. В миниатюрном алтаре церкви, с воротцами вдоль стены, но без потолка, одежда на престоле и жертвеннике, а также завеса у царских врат - холщовая.

В часовне-футляре хранился еще деревянный подсвечник в виде треножника и на одном из окон куски того жернова, на котором преподобный молол муку. Эти камни переходили из рук в руки простодушных богомолок, которые грызли камни в надежде на избавление от зубной боли... Подле шкафа с ризой преподобного белая, очень реальная восковая статуя страждущего связанного Христа в терновом  венке, с каплями крови на челе.

По выходе из часовни замечаем богомольцев, теснящихся вокруг одной из самых старых сосен, с засохшей уже вершиной, с обгрызенной, на высоте человеческого роста, корой. Одни... с удивлением рассматривают вросший в сосну, должно быть, уже давно врезанный небольшой медный крест. Богомольцы грызли кору дерева все в той же надежде исцеления от зубной боли.

Едва успевали осмотреть образцовые службы обители, каменную постройку на скотном дворе (обитель имеет целое стадо породистых холмогорских коров и до десяти лошадей), жатвенную и пожарную машины, громадные онежские «матки» - рыболовные снаряды и громоздкий паровик для строящейся мельницы.

После крестного хода - даровая, для многих богомольцев, пастырская праздничная трапеза. Затем обитель начинает пустеть...»

 В 1907 году Пудожский уезд посетил Епископ Петрозаводский и Олонецкий Преосвященный Мисаил. Побывал он и в Муромском монастыре. Его путевые заметки, в том числе и о посещении монастыря, опубликовала газета «Олонецкие епархиальные ведомости» за 1907 год. «...Монастырская ограда каменная, из кирпича и дикого камня. Весной (стена) подмывается водой и грозит разрушением - надо ремонтировать, материал уже есть. Храмов пять - два каменных и три деревянных. Главный храм Успения - серый и неблаговидный снаружи и внутри. На стенах небезопасные трещины. Другой храм новый, построен на средства благотворительницы Е.  И.  М.   В трапезе храм маленький. Вблизи Успенской церкви находится деревянная, очень ветхая церковка 1770 года. Вне монастыря стоит древняя кладбищенская церковь, деревянная, довольно прочная. В сей же церкви хранятся достопримечательности монастыря: сосуды деревянные, потир, блюдо вместо дискоса, на них преподобный Лазарь, мощи которого там почивают под спудом, приносил бескровную жертву. Внутри монастыря или деревянной часовни над могилою преподобного Афанасия, устроителя сей обители, там же вериги железные, каменный жернов. Братство малое - настоятель монастыря отец игумен Онисим, три иеромонаха (один - из обер-офицерских детей, два - из крестьянских детей) и послушник-рыболов. Есть несколько богорадников (для будущих кадров). Библиотека малая, школы нет. Значение монастыря не важно. При монастыре имеется скот, довольная рыбная ловля, мукомольная мельница паровая цепная и мельница водяная, кузница, лес, огородничество. Денег в кассе - 20,5 тысячи рублей. Хозяйство - в хорошем состоянии, ибо игумен - мужик хозяйственный...».

Наступил двадцатый век. В эти первые годы Муромский монастырь несколько «перепрофилировали»  - он превратился в своеобразный исправительный дом, место ссылки для опальных и нарушивших православные каноны священнослужителей.

В феврале 1912 года в Муромский монастырь был направлен иеромонах Балтско-Феодосийского монастыря (ныне Одесская область) Иннокентий (в миру - Иван Левизор), который единственный в Балтско-Феодосийском монастыре знал молдавский язык и несколько лет проповедовал среди молдавских паломников собственные вариации на тему христианства. Синод не смог оставить безнаказанной богопротивную деятельность этого человека и сослал его в  Муромский монастырь.

Иннокентий вел себя в ссылке своеобразно, демонстрировал свою независимость от настоятеля монастыря, выезжал, в нарушение решения Синода, за пределы монастыря в Нигижму и Каршево, давал щедрые взносы в пользу церкви этих населенных пунктов. Суровые условия жизни в монастыре не устраивали энергичного и волевого иеромонаха - он не собирался отбывать свой «срок» в Муромском монастыре и вместе с братом организовал исход молдаван из далекой Бессарабии для «народного освобождения его из заточения». Эта акция Иннокентия обернулась большой людской трагедией, вписавшейся в историю Пудожского края. В феврале 1913 года на железнодорожную станцию Няндома Каргопольского уезда прибыла группа паломников из Бессарабии, численностью до 800 человек - мужчины, женщины, взрослые и дети, даже целые семьи. Пешком по снегам и при жестоких морозах они преодолели путь длиной более 260 километров и в буквальном смысле осадили монастырь. От вышедшего им навстречу настоятеля монастыря игумена Меркурия они потребовали выдать Иннокентия. Игумен здраво оценил сложившуюся обстановку, принял их требование. Однако паломники, не удовлетворившись этим главным результатом своего путешествия и памятуя лишения, которые они уже испытали по дороге к Муромскому, взломали ворота монастыря и все двери кладовых, расхватали теплую одежду и шерстяные платки, часть икон и другой церковной утвари и двинулись в обратный путь. Обезумевшие фанатики понесли своего «святого» на руках на ковре. Шествие обреченных на страдания молдаван, трупы замерзших и лежащих на обочине дороги детей, стариков и женщин вызывали у местного населения недоумение и сострадание одновременно. Опасаясь могущих возникнуть беспорядков при прохождении через Пудож паломников, командир подоспевшей воинской части, расположившейся на подступах к деревне Уржаково, попытался остановить, расчленить движущуюся колонну и небольшими группами провести через город, оказав там необходимую медицинскую помощь, обеспечить упорядоченную эвакуацию людей на родину.

Отлично понимая, чем это грозит лично ему, Иннокентий, возлежа на ковре, на вытянутых, поднятых кверху руках молдаван, не подчинился требованию офицера остановиться и слезть с ковра и ударил палкой по голове одного солдата. Последний незамедлительно сделал выпад штыком и ранил Иннокентия в бок.

Это был критический момент. Сообразив, что в случае нападения толпы на солдат он будет немедленно уничтожен винтовочным залпом, Иннокентий зажал рану рукой, не давая выхода крови, чтобы не взбудоражить толпу и повел молдаван в обход зимней крестьянской дорогой, минуя Пудож. На всем скорбном пути до Каргополя на стылых чужих снегах навсегда остались лежать брошенные без погребения своими земляками-фанатиками тела.

За нападение на солдата Петербургская судебная палата приговорила Иннокентия к шести месяцам тюрьмы. Для лиц духовного звания такой приговор по закону заменялся монастырской епитимьей и в августе 1913 года Иннокентий был отправлен в Соловецкий монастырь, который самовольно покинул только после февральской революции. 

Сколько лет прошло с тех пор, а в разговорах коренных пудожан нет-нет, да и всплывет слово «бессарабцы» - словесный отзвук той далекой трагедии, которая весьма детально описана Лесем Гоминым в его книге «Голгофа».

В августе 1914 года началась первая мировая война. В уезде заметно обозначился спад общественной жизни, резко снизилась посещаемость монастыря. Был мобилизован из монастыря один монах священником на крейсер «Рында». Чтобы привлечь внимание верующих к паломничеству, благочинный 17-го округа Иоанн Волокославский организовал приход своих прихожан в Муромский монастырь. В 1915 году ряд пастырей со своими прихожанами организовали паломничество в Муромский монастырь. В их числе были верующие из Пудожа и Вытегры. Паломники прибыли в обитель 24 июня (по старому стилю), когда в монастыре отмечается престольный праздник.

 

МУРОМСКИЙ МОНАСТЫРЬ И СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЕ ГОСУДАРСТВО

 

Декрет об отделении церкви от государства по времени совпал с установлением в Пудожском уезде Советской власти. Но судьбу монастыря предрешил самый первый декрет Советской власти, принятый в ночь с 8 на 9 ноября (по новому стилю), - Декрет о земле. В соответствии с ним все церковные и монастырские земли конфисковывались вместе с инвентарем и постройками и передавались крестьянским  комитетам и Советам для распределения между крестьянами.

Уже в марте 1918 года жители Гакугсы решили воспользоваться этим обстоятельством и создали свой волостной Совет и решили отделиться от Нигижемской волости. Уездисполком напомнил гакугшанам, что содержать два волостных аппарата там, где раньше управлялся один, нецелесообразно, да и нет средств. Тем не менее Гакугский волостной Совет стал реальностью.

Заявила о своих требованиях и Гакугская трудовая артель. Члены артели решили реквизировать имущество фирмы «Лесопромышленник» и судно, которое ей принадлежало. Затем артельщики решили провести такую же акцию с двумя судами Кошелева и баржей Миронова. Но уездисполком вовремя вмешался: суда Кошелева находились в распоряжении военведа, а баржа Миронова была загружена дровами для Германской миссии военнопленных.

В декабре 1918 года в деревне Силевская (Гакугса) был избран совет бедноты в составе Я.Ф.Савина (председатель), К.Т.Аверина (товарищ председателя) и В.И.Филатова (секретарь), который также приступил к экспроприации монастырских земель в деревне.

Вскоре из Гакугсы в уездисполком от трудовой артели поступило письмо о якобы имевшей место в Муромском монастыре растрате имущества. Уездисполком передал всю переписку с Гакугской волостью в уголовно-следственную комиссию для производства дознания, а настоятеля монастыря Иоакима распорядился взять под стражу до производства дознания.

Причт Муромского монастыря под все возрастающим давлением новых местных органов власти разваливался на глазах. И все же здравая мысль ряда членов уездисполкома возобладала над всеобъемлющими национализационными настроениями. Чтобы не допустить разорения этого замкнутого, но исправно действующего хозяйственного уклада, было решено на базе Муромского монастыря создать прообраз будущего - сельскохозяйственную коммуну. Опись имущества монастыря была поручена земельному отделу уездисполкома.

Но монастырь почти обезлюдел, а оставшиеся старики были не в состоянии заниматься физическим трудом на сельскохозяйственных работах. Решение кадровой проблемы пришло само собой. Шальский лесопильный завод бездействовал с 1914 года, безработица становилась бедствием. И вот в январе 1919 года из Шалы по льду Онежского озера потянулись подводы с переселенцами. В числе первых коммунаров было до полусотни земледельцев, кузнецы, сапожники, портные. Новой сельскохозяйственной коммуне имени Троцкого досталось неплохое наследство - 65 десятин пахотной земли, 80 десятин сено­коса, 8 голов крупного и 3 головы мелкого скота, 3 лошади, паровая мельница, рыболовецкие снасти, 2 ледника, коптильня, баня, кладовая и 7 жилых домов. В коммуне остался монах Иона, хорошо поставивший огородничество.

Тогда же, в январе, при сельхозкоммуне была образована первичная Муромская ячейка РКП, в состав которой вошли действительные члены партии Андреев Н. Н., Вшивков И. И., Ефремов К. П., Скворцов А. Н., сочувствующие - Коренев П. П.,  Корочкин С. Д., Палгонен М. И., Свеклов И. А., Скворцов Л. Я., Фалин Е. Ф.

По прибытии на место коммунары сразу же приступили к заготовке жердей, бревен, дров. Весной новоселы посеяли 70 пудов овса, рожь и картофель, возделали под руководством монаха Ионы огород. Летом 1919 года в коммуну привезли из детского дома 16 детей на период летних каникул, чтобы подкормить их и укрепить здоровье. В апреле уездисполком  разрешил коммунарам использовать главную церковь монастыря, Успенскую, под клуб, при котором одновременно открыли училище. Ионе было разрешено совершать религиозные обряды на дому.

В ходе передачи коммунарам имущества монастыря выявилось хищение кузнечного инструмента и муки. Уездисполком потребовал от членов Гакугской трудовой артели возвратить инструменты в монастырь, а похититель муки, житель деревни Князевской Емельянов, был арестован.

Однако дело в коммуне не заладилось. Ее численность превысила возможности монастыря по занятости людей, полученный урожай не обеспечивал пропитание. В коммуне отсутствовала должная исполнительская дисциплина, за детьми никто не следил, они были предостав­лены сами себе. В августе председатель коммуны Фалин М. В. был уличен в присвоении мануфактуры. Оценив сложившуюся обстановку, уездный земотдел принял решение ликвидировать коммуну. Однако уездисполком не принял такого предложения и поручил образованной специальной комиссии с выездом на место выяснить причины неудовлетворительной работы и сделать все возможное, чтобы сохранить коммуну как основу новой формы организации сельскохозяйственного производства. Комиссия завершила свою работу в декабре 1919 года.

Наличие сельхозкоммуны позволило уездисполкому извлечь существенную пользу для уезда. Учитывая перспективу с продовольствием на 1920 год, уездисполком решил привлечь народных учителей для изучения опыта монахов по ведению огородничества, чтобы с весны 1920 года создать при каждой школе огородный участок, научить детей выращивать овощи и создать свой собственный запас продовольствия.

В декабре 1919 года в сельхозкоммуне состоялись двухнедельные курсы учителей. Основной задачей сельскохозяйственных курсов, чис­ло участников которых составило 30 человек, была пропаганда сельскохозяйственных знаний. Наиболее популярным был 20-часовой цикл лекций по огородничеству и садоводству, который преподавал Валейко. Огородничество для Пудожа было делом новым, но практичным. Одни из курсантов, М. Тетерин, писал в уездной газете «Звезда Пудожа»: «для Пудожа огородничество и садоводство крайне необходимо, ибо его не было в уезде».

Просуществовав год, сельхозкоммуна имени Троцкого все же развалилась. Уземотдел обратился через газету к населению уезда с приглашением в коммуну. Однако призыв образовать в монастыре вторую сельхозкоммуну не нашел отклика. В уездисполкоме решили отойти от этой, не оправдавшей себя, формы организации сельского хозяйства и приступили к формированию советского сельского хозяйства. Чтобы укрепить его материальную базу, уездисполком пошел на беспрецедентную акцию. В апреле 1929 года началась экспроприация крупного рогатого скота у жителей водлозерских деревень, принимавших активное участие в боевых действиях белогвардейских отрядов, занявших Водлозеро, в перевозках их солдат, боеприпасов и продовольствия. Реквизированный у этих лиц скот был передан советскому сельскому хозяйству на территории Муромского монастыря. Работники нового, советского сельского хозяйства провели все необходимые весенние сельскохозяйственные работы, посеяли поле, начали обрабатывать огород, ловить рыбу.

Прошло три года. Видимо, так и не удалось добиться сколько-нибудь серьезных успехов на поприще сельского хозяйства. В 1923 году на проходившем VI-м уездном съезде Советов в выступлении одного из делегатов прозвучало, что «в Муромской агробазе ничего не делается, она превратилась в «агрозаразу»... Вот таков несколько неожиданный итог всех начинаний того времени. И коммуна, и советское хозяйство оказались менее жизнеспособными, нежели труд монахов и работников монастыря, основанный на фанатическом, до самопожертвования, труде над добыванием хлеба насущного.

На неустойчивость сельхозкоммуны повлияло соседство другого производства. Удобное размещение монастыря на стыке двух озер, Онежского и Муромского, и короткой, чуть более километра, реке Муромке, позволявших пропускать груженые баржи с круглым лесом и дровами, навело уездный лесной комитет на мысль о постройке в пределах монастыря небольшого лесопильного завода и судостроительной верфи по выпуску грузовых барж небольшой грузоподъемности. К такому решению уездлеском подтолкнул наказ делегатов уездного съезда Советов от Шальской волости: желательно бы пересмотреть вопрос о постройке верфи в Муромском монастыре, а также о переводе туда легкого привода, т. е. локомобиля, с Шальского народного лесопильного завода.

Все подготовительные работы были проведены в течение 1919 года. Из Шалы на южное побережье к высокому берегу озера Муромского были доставлены лесопильная рама и локомобиль. На песчаном сухом берегу развернулась стройка, резко изменившая облик окрестностей и неторопливый размеренный монастырский быт. В сентябре 1919 года по распоряжению уездисполкома сельхозкоммуна передала из монастыря на лесопильный завод колокол весом до 40 фунтов, для использования в качестве пожарного сигнала.

В феврале 1920 года в уездной газете «Звезда Пудожа» появилась заметка о деятельности этого предприятия, в которой отмечалось следующее: «Жизнь (на Муромском лесопильном заводе) кипит ключом. Шипит локомобиль, свистит свисток, дымит высокая железная труба и около ее копошатся люди. Пилорама пилит подвозимые бревна на открытом воздухе, так как завод еще не обшит (каркасным зданием). Несколько дней бушует вьюга. Рядом с заводом видим остовы двух строящихся озерных судов, на которых рабочие в одних рубашках и без шапок ставят шпангоуты. В коммуне остался монах Иона, около 40 лет. Летом он работает на огородах, а зимой не может ничего делать. Он пристроился к рабочим Муромской (лесозаготовительной) дистанции и выхлопотал себе паек».

В документах уездисполкома того времени отмечалось, что Муромский лесопильный завод и судостроительная верфь при нем - крупное и ценное приобретение для народного хозяйства. Здесь работают 200 человек. Верфь будет готова к весне 1920 года. Но условия жизни суровые, временные бараки не приспособлены, тесные и многие рабочие живут по окрестным деревням. Завод пилит лес для местной промышленности, возводится теплое здание для жилья. В конце 1919 года центр поставил перед уездом задачу: построить 15 озерных крепленых непаровых судов (полулодков) и барж.

Помимо строительства судов предстояло построить защитную «морскую дамбу» в устье реки Муромки, чтобы обеспечить беспрепятственный выход груженых судов в Онежское озеро.

Но подошла весна. И артель судостроительных плотников, приглашенных из Черниговской губернии, оставила производство и уехала по домам на обработку своих полей. Строительство судов и дамбы остановилось.

Чтобы не сорвать намеченные планы, уездисполком принял чрезвычайное решение - уездвоенкомат мобилизовал на стройку в Муромском взвод запасных численностью 71 человек, которые по прибытии приступили к бойке свай на дамбе двумя копрами и совместно с оставшимися судостроителями из Череповца продолжили достройку барж. Не хватало железа, смолы, вара. Не было рабочих - специалистов по строительству судов. Все это сильно осложняло ход работ, и пуск на воду барж отодвигался на неопределенное время.

Не обходилось и без курьезов. Уездвоенкомат прислал повестки для мобилизации в железнодорожные войска четырем слесарям лесопильного завода - Герасимову, Дорошину, Сперову и Якушеву. Чтобы не остановить завод, уездисполком взял ответственность перед военведом на себя и оставил этих специалистов на заводе.

В целях укрепления производства, на VII уездном съезде Советов было принято решение о принятии срочных мер по улучшению санитарно-жилищных условий Муромского завода и судоверфи. Делегаты VIII-го уездного съезда Советов постановили прорыть канал для соединения озера Муромское с Онежским и провести телефонную связь с Муромским заводом и судоверфью.

Однако, несмотря на принимаемые и довольно энергичные меры. Муромская судоверфь как предприятие не состоялась. В 1924 году приступил к работе восстановленный Шальский народный завод и объем производства в Муромском лесопильном заводе начал снижаться. Не получил развития и Муромский кирпичный завод. В 1926 году уездлеском попытался передать судостроительную верфь в аренду на льготных началах частному посреднику, но эта акция также не состоялась.

Летом 1920 года в Пудож доставили по частям локомобиль и паровую мельницу из монастыря. В ее погрузке на судно и передвижение по дороге в Пудож приняло участие до 200 человек. «Тянули паровик всей волостью» — так вспоминают об этой операции старые пудожане. Монастырский локомобиль работал на размоле зерновых пайков пудожан, помимо размола зерна крутил динамомашину и давал городу электроэнергию.

Однако монастырский локомобиль имел недостаточную мощность. К тому же в марте 1924 года уездисполком решил организовать лесопильное производство и увеличить выработку электроэнергии. Поэтому уездисполком обратился с ходатайством в правление треста «Севзаплес» передать исполкому и оказать содействие в доставке более сильного локомобиля с Муромского лесопильного завода. На базе этого агрегата было образовано предприятие местного подчинения, которое действовало до 60-х годов.

 

МУРОМСКИЙ МОНАСТЫРЬ В 30—60 ГОДАХ

 

Усилия Пудожского уездного лесного комитета по развертыванию лесопиления и строительству несамоходных грузовых судов в бассейне реки Муромка не увенчались успехом. Центр поставил новые задачи - усилить лесозаготовки и организовать поставку круглых лесоматериалов, в основном пиловочника, рудничной стойки и дров на лесопильные заводы Карелии и Ленинградской области, в шахты Донбасса. Специалисты из трестов «Ленлесосплав», «Ленлес» и других организаций построили на реке Муромке сортировочно-сплоточную запань. Подача молевой древесины в запань производилась в кошелях из реки Гакугсы, из бирж Васьково, что на побережье Онежского озера. Муромская запань вошла в состав образованного в 1929 году Пудожского леспромхоза. За сутки в период навигации запань сплачивала 300—350 кубометров бревен, за сезон до 23 тысяч кубометров. Заготовку древесины производили кулаки-«твердозаданцы», колхозники из окрестных гакугских деревень, Нигижмы и Каршева. Действовали Васьковский и Рандоручейский лесозаготовительные участки. Численность работающих достигала 200 человек.

Проблему постоянных кадров лесозаготовителей удалось решить лишь после прибытия в Муромскую запань иностранных рабочих-финнов. Строения Муромского монастыря постепенно начали приобретать вид рабочего поселка. Связь Муромской запани с деревней Гакугской и Шалой осуществлялась мотокатерами № 5 и № 26.

В начале 30-х годов в Муромском образовали рыболовецкий колхоз имени Ворошилова, для обеспечения рабочих рыбой. Однако хозяйство это оказалось маломощным и добытой рыбы хватало лишь на инвалидный дом, который был создан одновременно с колхозом. К 1941 году контингент инвалидного дома составлял 238 человек. Как и в былые времена, инвалидный дом содержал себя сам. Помимо вылова рыбы, здесь вновь развили огородничество, сеяли зерновые, заготовляли ягоды, грибы, изготовляли крестьянские сани, бочки, столярные, изделия, вязали сети. При инвалидном доме имелся мотобот.

Когда началась Великая Отечественная война, в сентябре 1941 года в Муромское были перевезены 65 человек Томицкого инвалидного дома из Прионежского района. В 1943 году, в связи с возможной угрозой прорыва отрядов противника на пудожский берег Онежского озера, Муромский инвалидный дом был эвакуирован вглубь района, в поселок Бочилово, где размещался трудовой интернат инвалидов Великой Отечественной войны. Жители деревни Подмонастырская переселились в глубинные деревни Гакугского сельсовета и района.

В 1941-44 годах части финской армии, оккупировавшей все западное побережье Онежского озера и полуостров Заонежье отзделяла от Пудожского района акватория Онежского озера. Фактически береговая полоса онежского озера со стороны Пудожского района превратилась в некое подобие «временной» государственной границы воюющих друг с другом СССР и Финляндии, протянувшейся от Повенца до Вытегорского устья. И, как положено, хоть и временную, но все же «границу», ее охранял 80-й пограничный полк НКВД. В поселке Муромское разместилась застава пограничного полка, в задачу которой входило предотвращение проникновения в тыл, на территорию района, одиночных разведчиков, групп диверсионно-разведывательного характера, прямого вооруженного нападения на заставу, а также пресечение выхода агентуры из района на Запад через Онежское озеро. Отсюда же, из Муромского, происходил «заброс» подпольщиков, агентурных и дальних военных разведчиков в тыл противника. Здесь же их принимали после выполнения боевого задания. Неоднократно по делам разведки бывал на Муромской погранзаставе секретарь ЦК комсомола республики, позднее - руководитель КГБ и Генеральный секретарь ЦК КПСС Ю. В. Андропов.

Вся прибрежная полоса Онежского озера, от Муромского до Челмуж, была заминирована частями 2-й саперной армии. «Снимали» эти минные поля  в 1944-45 годах 14-16-летние юноши и девушки Пудожского района, прошедшие курс специальной подготовки.

После войны в Муромское возвратились жители деревни Подмонастырская, часть рабочих. Здесь вновь обосновалась лесосплавная запань Пудожского лесопункта Карело-Финского энерголеспромхоза, заготовлявшего в гакугских лесах столбы для электролиний в восстанавливаемых от военной разрухи областях страны. Лесопункт через несколько лет был преобразован в Гакугский энерголеспромхоз, затем реорганизован в Муромский леспромхоз треста «Пудожлес». В более позднее время Гакугса и Муромское входили в состав Пудожского леспромхоза.

В конце 60-х годов поселок Муромский, точнее то, что осталось от перестроенного за долгие 40 лет монастыря, покинул последний житель.

В 1969 году проживала круглогодично только одна семья: старик со старухой.

Они поддерживали относительный порядок в церкви-футляре, откуда церковь Лазаря была уже вывезена в Кижи. Внутри церкви сохранялась деревянная скульптура, насколько помнится Николы Можайского, а снаружи, около алтаря лежал большой старинный деревянный крест. 

 По непроверенным сведениям старик, после смерти старухи, повесился, и обнаружили это только весной.

 

Наступила пора бесконтрольного «хозяйничания» в монастыре рыбаков-любителей, неорганизованных туристов. Сейчас лишь Гакугский лесопункт акционерного общества «Пудожлес» еще продолжает заготовку древесины в окрестных, изрядно поредевших, лесах. Вроде бы полноценный лесопункт уже закрылся.

 

 

 

ВСЕ ВОЗВРАЩАЕТСЯ НА КРУГИ СВОЯ...

 

В середине июля 1991 года в Пудож прибыла представительная делегация из республики во главе с Епископом Петрозаводским и Олонецким Мануилом. Целью визита гостей было обследование бывшего Успенского (Муромского) монастыря. 19 июля два теплохода из Шалы по Онежскому озеру доставили гостей и сопровождавших лиц к устью реки Муромки. Замытое устье реки и большая прибрежная отмель не позволили теплоходам подойти к берегу, поэтому пассажиров перевозили  на небольших мотокатерах.

Посещение Епископом Петрозаводским и Олонецким Мануилом бывшего монастыря -  для общественности района и верующих событие неординарное: впервые за всю историю Советской власти на землю древней православной обители ступил Преосвященнейший владыка. Тем более, что последний приезд церковного иерарха - Пресвященнейшего Епископа Петрозаводского и Олонецкого Мисаила состоялся в 1907 году.

Бывший монастырь встретил Епископа Петрозаводского и Олонецкого Мануила и сопровождавшего его в поездке уполномоченного Комитета по делам православной церкви СССР по Карельской АССР Г. Ф. Детчуева умиротворенной тишиной, чистейшим, настоянным на буйных луговых травах, воздухом, спокойными водами Онежского озера. Посреди густых и высоких трав настороженно стояли здания церквей и жилые строения монастыря, памятники былого его величия.

Грустно было созерцать это безлюдье, эти развалины со следами туристской «вольной культуры», это запустение. Время глобального отрицания всего того, что связано с религией, воинствующее безбожничество, многочисленные перестройки культовых зданий под клуб, магазин, жилые помещения, равнодушие и халатность проживающих в монастырских строениях привели к полной утрате облика монастыря.

Осмотр православной обители начался с деревянной церкви-футляра. Здание сохранило свой первоначальный вид, хотя время и туристы не пощадили и его. Отдельно стоящая колокольня с шатровым верхом. Здание церкви с поврежденной входной дверью и оконными проемами, оторванной в нижней части здания вагонкой, надписи на стенах, упавшая надалтарная главка. И все же здание поддается ремонту.

Здесь в церкви-футляре покоится рака с мощами преподобного Лазаря, основателя Муромского монастыря. У этого святого места владыка, сопровождавшие его лица и пудожское духовенство исполнили молебен в память преподобных основателей православной оби­тели Лазаря Муромского и Афанасия.

Тяжело перемещаться по мощному травостою. Вытянувшись в длинную цепочку, участники осмотра по проложенной в траве тропинке подходят к зданию главной церкви монастыря - Успения Пресвятой Богородицы. Лишь только стены белого двухэтажного кирпичного здания подтверждают, что это - бывший храм. Да еще сохранившиеся конструктивные элементы высоких окон, боковых приделов, колокольни. Внутренние же помещения не позволяют зрительно восстановить прошлое: все бессистемно перестроено, перекроено. В некотором удалении от алтаря этой церкви была часовня над прахом - мощами второго основателя обители преподобного Афанасия. Сейчас нет и следа от этой часовни. Священнослужители с пением молебна обошли вокруг здания церкви, закончив молебен в предалтарном помещении, где изнутри хорошо просматривалась на потолке окружность главного купола.

Рядом с Успенским храмом стоит хорошо сохранившееся здание церкви Всех Святых, красного кирпича. Правда, на здании церкви уже нет пяти куполов, она не имела собственной колокольни и с восточной стороны к ней прирублено деревянное, но уже разрушившееся помещение бывшей киноаппаратной, тем не менее она выглядит, как новая. Несмотря на сгнившие внутренние деревянные конструкции, она легко поддается восстановительному ремонту.

Кроме этих трех церквей, гости и другие участники поездки осмотрели жилое двухэтажное кирпичное здание монастырской братии, неплохо сохранившееся, а также двухэтажный деревянный дом под железной крышей, в котором проживал настоятель монастыря.

Осмотр православной обители закончен. Велики обветшалость и степень разрушения оставшихся строений монастыря, больших денег потребует его восстановление. Стоит ли тратить их на восстановление угасшего очага религиозного самосознания?

Стоит. Таково мнение владыки Мануила. Он считает, что возрождение Муромского монастыря даст толчок возрождению всего района. Народная нравственность, мудрость и духовность станут постоянными спутниками в жизни пудожан.

Учитывая намерение руководства Петрозаводской епархии о восстановлении духовной жизни и хозяйственной деятельности в Муромском монастыре, исполком райсовета рассмотрел ходатайство Епископа Петрозаводского и Олонецкого Мануила и дополнительно передал в собственность епархии земельный участок, а также закрепил за возрождаемым монастырем часть лесов у озера Муромское.

Передача земельного участка и строений Муромского монастыря Петрозаводской епархии в постоянное пользование и в собственность - таковы конкретные шаги исполкома Пудожского райсовета на пути исправления ошибок, допущенных в отношении церкви и верующих руководителями Пудожского уезда и района в 1918-1939 годах. Анализ этих ошибок с позиции правды, пусть и горькой, но объективной и честной, поможет выработке и осуществлению государственной политики в отношении религии, церкви и верующих, поможет объединить усилия верующих Пудожского района, органов местной власти и общественных организаций и Министерства культуры республики по восстановлению Муромского монастыря.

После посещения Епископом Петрозаводским и Олонецким Манулом Муромского монастыря решение о его возрождении перешло в практическую плоскость.

Не зря в лексиконе старых пудожан бытовала поговорка: свято место пусто не бывает. И по законам бытия все возвращается на круги своя.

 

2008 год

Но и сегодня, глядя на монастырь с озера, видишь еще издалека только остатки монастырских строений: белокаменные стены собора Успения Богородицы и красного кирпича – Всехсвятской церкви, без крестов, колоколен и маковок. Рядом, на краю обрыва, у самого озера – восстановленный братский корпус. В нем – действующая зимняя церковь, кельи, трапезная.

В последние годы трудами монастырской братии территория обители стала заметно преображаться. Поднялись деревянные постройки – келии для монахов. Прибавилось и техники – трактор, вездеход. Но самый надежный транспорт в монастыре – это, конечно, лодки. До обители, расположенной на узкой полоске земли между Онежским и Муромским озерами, соединенными протокой, добираться нелегко. Ведет к ней в обход Муромского озера единственная, старинная, болотистая дорога. Вокруг одна тайга, а посреди пудожская деревня Гакугса – перевалочная база монастыря. От ее берега крепкие монастырские лодки отправляются по бывшей сплавной реке Гакугсе через бурливое Муромское озеро.

Нынешним летом на них, наконец, перевезли в обитель красный кирпич для восстановления алтаря порушенного Всехсвятого храма.

 

 

 

 

На главную страницу -  http://georfed.narod.ru/